Исследование, которое может перевернуть наше представление о борьбе с раком, показало: белки иммунной системы, известные как аутоантитела, способны кардинально влиять на эффективность иммунотерапии у онкологических пациентов. Раньше эти белки считались исключительно вредными, виновниками аутоиммунных заболеваний, таких как волчанка. Но теперь выясняется, что они же могут быть и союзниками в лечении.

Работа, опубликованная в журнале Nature, приближает нас к разгадке одной из главных тайн современной онкологии: почему иммунотерапия помогает одним больным и оказывается бесполезной для других, и как сделать так, чтобы она работала для большего числа людей.

Наш анализ доказал: определенные естественные аутоантитела могут значительно повышать шансы на уменьшение опухоли, — пояснил старший автор исследования, доктор Аарон Ринг, профессор из Онкологического центра Фреда Хатча. — Мы наблюдали случаи, когда наличие таких аутоантител увеличивало вероятность положительного ответа на терапию в пять, а то и в десять раз.

Ученые предполагают, что аутоантитела могут указывать на уязвимые места рака, становясь новыми мишенями для лечения.

Долгие годы аутоантитела считались лишь негативными персонажами, но теперь мы видим, что они способны действовать как мощные, встроенные в организм лекарства, — говорит Ринг. — Моя лаборатория составляет карту этой скрытой фармакологии, чтобы превратить природные молекулы в новые средства лечения рака и других болезней.

В своем исследовании Ринг и его коллеги использовали разработанный им высокоточный метод REAP для анализа крови 374 пациентов, получавших иммунотерапию, и 131 здорового человека. Они проверили образцы на наличие более 6000 видов аутоантител.

Иммунотерапия, «отпускающая тормоза» с иммунной системы, совершила прорыв в лечении меланомы и рака легких. Но она работает не для всех, и часто ее эффекта недостаточно для полной победы над болезнью.

Анализ показал, что у онкологических пациентов уровень аутоантител в крови был значительно выше, чем у здоровых людей. Что еще важнее, некоторые из этих антител были напрямую связаны с лучшими результатами лечения.

Например, аутоантитела, блокирующие иммунный сигнал интерферон, усиливали противоопухолевый эффект. Это согласуется с другими данными: избыток интерферона может истощать иммунную систему и мешать работе терапии.

У некоторых пациентов иммунная система, по сути, сама создала себе препарат-помощник, — объясняет Ринг. — Их аутоантитела нейтрализовали интерферон и усилили действие лечения. Это дает нам четкий план для создания комбинированной терапии, которая будет целенаправленно модулировать путь интерферона для остальных пациентов.

Однако не все аутоантитела оказались полезными. Исследователи также обнаружили такие, которые были связаны с ухудшением результатов. Вероятно, они нарушали критические иммунные пути, необходимые для атаки на опухоль.

Поиск способов устранить эти вредные аутоантитела открывает еще один перспективный путь для повышения эффективности иммунотерапии.

Это только начало, — заключает Ринг. — Мы продолжаем поиски, изучая другие типы рака и методы лечения, чтобы научиться использовать полезные аутоантитела и обходить вредные, делая иммунотерапию доступной для гораздо большего числа пациентов.

Реальная польза этого исследования заключается в перспективе стратификации пациентов и создания персонализированных комбинаций терапии. Сегодня онколог назначает иммунотерапию, основываясь на довольно общих параметрах (тип рака, стадия, наличие определенных биомаркеров вроде PD-L1). Это лотерея. Данное же исследование предлагает мощный диагностический инструмент — анализ спектра аутоантител пациента. По сути, мы можем получить «иммунный паспорт» пациента, который покажет:

• Кому терапия поможет почти наверняка. Это избавит от потери времени и средств, а главное — даст надежду тем, у кого она действительно есть.
• Кому она не поможет, и почему. Это позволит не тратить драгоценное время на заведомо неэффективное лечение и сразу искать альтернативы.
• Как усилить терапию для остальных. Обнаружив, что блокада интерферона помогает, мы можем целенаправленно разрабатывать лекарства, которые будут делать то же самое, что и «хорошие» аутоантитела у счастливчиков, для всех остальных пациентов. Это переход от слепого применения к точному инженерному подходу.

Основное критическое замечание касается стадии исследования и размера выборки. Работа носит наблюдательный и корреляционный характер. Она блестяще выявляет взаимосвязь между наличием определенных аутоантител и реакцией на лечение, но еще не доказывает причинно-следственную связь. Чтобы утверждать, что именно аутоантитела вызывают улучшение, а не просто являются его маркером, необходимы дальнейшие эксперименты на модельных организмах и более масштабные клинические испытания. Выборка в 374 пациента для такого разнородного заболевания, как рак, все еще относительно мала, чтобы делать окончательные выводы для всех больных. Необходимо валидировать эти находки на независимых и более крупных когортах.

Ранее ученые выяснили, как сохранить донорский орган при лечении рака.